В конце сентября 1939 года Кунаев вылетел из Балхаша в Алма-Ату в распоряжение Центрального Комитета Компартии Казахстана, где встретился с первым секретарем Н.А.Скворцовым. Скворцов спросил о состоянии дел на Балхаше, вспомнил об их встрече в Москве после совещания у Булганина, а затем перешел к сути дела, рассказав о проблемах в работе Риддерского полиметаллического комбината на востоке Казахстана, где идет серьезное невыполнение поставленных планов. Для улучшения руководства промышленными предприятиями был организован комбинат «Алтайполиметалл», которому были подчинены все предприятия рудного Алтая. В этой связи планировалась реорганизация Риддерского комбината в Риддерское рудоуправление и заводоуправление. Кунаеву сообщили о решении ЦК рекомендовать его директором Риддерского рудоуправления, на что Димаш Ахмедович ответил своим согласием.
Спустя несколько недель, 17 октября 1939 года, Кунаев вновь встретился со Скворцовым, который сообщил ему, что реорганизация несколько затягивается, но тем не менее он рекомендует выехать в Усть-Каменогорск, в расположение «Алтайполиметалл» и начать работу заместителем главного инженера-начальником технического отдела комбината. 
В тот же вечер Кунаев встретился с Зухрой Шариповной и рассказал, что будет работать в Риддере, куда предлагает поехать вместе. Это было признание в любви и предложение стать его женой. Она ответила согласием и сыграв веселую свадьбу, которая состоялась 18 октября на квартире старшей сестры Кунаева – Амины Ахмедовны, молодожены уже 23 октября выехали в Усть-Каменогорск.




   Недолгая работа на комбинате в течение нескольких месяцев позволила Димашу Ахмедовичу изучить работу многих крупных предприятий в Зыряновске, Белоусовском рудоуправлении, Глубоком, Риддере и др. Реорганизация затягивалась и Кунаев обратился к первому секретарю обкома партии Рванцеву с просьбой перевести его с аппаратной работы на производство. Просьба была удовлетворена и 27 летнего Кунаева в ноябре-декабре 1939 года назначают директором Риддерского рудника, где еще в 1934 году он проходил практику и хорошо изучил труд шахтера-горняка, поработав на различных рабочих позициях, включая забойщика и крепильщика.




   «Работа моя директором Риддерского рудника началась с того, что я познакомился со своими заместителями, главным инженером рудника, специалистами. Картина на руднике сложилась безрадостная: хромал рудник на обе ноги. План добычи не выполнялся, верхние горизонты почти были отработаны, о стабильной работе приходилось только мечтать. Основная задача нашего и Сокольного рудников заключалась в том, чтобы подготовить к пуску строящуюся обогатительную фабрику и сполна обеспечить ее рудой. А руды-то как раз добывалось мало. Непростительно мало.» - так описывал положение дел на руднике в те дни Кунаев.
Приближался 1940-й год. На Западе шла война, у границ СССР собирались немецкие войска. Несмотря на подписанный пакт о ненападении с Германией, все были уверены – война неизбежна. Страна открыто переходила на военные рельсы. На производстве резко ужесточилась дисциплина. В этих условиях рост производства свинца, цинка, других металлов приобретал особое значение. На руднике в кратчайшие сроки были проведены организационные и технические изменения, определены четкие задачи для каждого участка работы, донесены и разъяснены коллективу.
С первого января рудник начал выполнять план. Развернулось социалистическое соревнование за досрочное выполнение плана горно-капитальных работ, добычи руды, повышения производительности труда, за внедрение новых методов труда. Разрабатывались и внедрялись передовые методы и инженерные решения, что позволило повысить производительность труда на отдельных участках в 3-4 раза. Бурильщик В.Ноздрачев двумя телескопными перфораторами обурил секцию в 55 кв.м. в одну смену и выполнил норму на 1000%. Приходилось принимать оперативные решения ежечасно, в режиме 24/7. Предвоенный 1940 год рудник завершил с хорошими показателями, получив приветствие от Наркома СССР П.Ф.Ломако и переходящее Красное знамя с денежной премией. Такие знаки внимания для горняков становились праздниками.

   К концу 1940 года закончилась реорганизация Риддерского полиметаллического комбината. Риддерскому (позднее Лениногорскому) рудоуправлению подчинили рудники, обогатительные фабрики и другие производства. Приказом Наркома цветной металлургии СССР под самый Новый год Кунаев в возрасте 28 лет был назначен директором Риддерского рудоуправления.




   Перед горняками и обогатителями стояли сверхсложные задачи, основной объем выпуска цветных металлов и прирост на комбинате «Алтайполиметалл» приходились на предприятия Риддерского-Сокольского месторождения. Обстановка требовала оперативно и быстро наладить нормальную и взаимосвязанную работу между рудниками, обогатительной фабрикой и внутризаводским транспортом. И в придачу тысяча других крупных и мелких проблем. Командный состав рудоуправления работал дружно и организованно.  Предприятия стали работать ритмично: выполнялись планы добычи руды, ее переработки на фабрике, по графику выпускались концентраты.
«По воскресеньям в шахтах обычно проводили ремонтные работы. В тот день, 22 июня 1941 года, я побывал на Сокольном руднике, а когда вернулся домой, то прямо на пороге взволнованная жена сказала, что только что по радио выступил Молотов: началась война с Германией. Не сговариваясь, через каких-то 20-30 минут, все руководители партийных, советских, хозяйственных органов пришли в горком партиии получили указания, какие проводить меры. Работа началась с митингов. Они состоялись во всех цехах.

В принятых решениях говорилось: «В ответ на разбойничье нападение мы, горняки-металлурги Лениногорска, будем работать с максимальной производительностью труда, отдадим все силы на защиту Родины.», -вспоминал о первых днях войны Динмухамед Кунаев.
В те дни и месяцы из управления ушли на фронт 3652 рабочих, в том числе бурильщиков – 275. На Урал, в Сибирь, Караганду были направлены 1500 человек на монтаж эвакуированных с запада страны заводов. Надо сказать, что многие инженерно-технические работники требовали отправки на фронт, но неизменно получали ответ: «вы здесь нужнее». Предприятия начали испытывать острейшую нужду в рабочих. Выход из создавшейся ситуации в те дни был один – чтобы каждый работник трудился за двоих и за троих. Так зародилось новое патриотическое движение двухсотников и трехсотников. Первыми стали работать за двоих рабочие смены горного мастера Рысбека Оспанова. Тон в работе задавали бурильщики: Хайдин, Тайжанов, Дементюк, Ноздрачев.
«Не знаю, как бы мы справились со своими задачами, если бы на помощь не пришли женщины. В войну женщины впрягались в плуги, варили сталь, а у нас, в Лениногорске, добывали руду. Адская работа, она под силу не каждому мужчине, а вот женщины безропотно, находя еще силы на воспитание детей, показывали чудеса трудового героизма.» - писал в своих воспоминаниях Кунаев.


   К концу 1941 года среди бурильщиков работали 110 женщин, 100% подкидчиков, машинистов электровозов. Женщины стали главной рабочей силой на обогатительных фабриках и освоили профессии токарей, слесарей.
Главной задачей стало быстрое вовлечение в добычу наиболее богатых по содержанию участков, совершенствование техники и технологии производства, не допуская при этом хищнических методов разработки месторождений. Организация напряженного труда, стахановских методов работы, стала непреложным законом, гарантировавшим выполнение плана. Дух времени требовал укрепления дисциплины, порядка на каждом участке, в каждом цехе. Передовики производства изо дня в день повышали добычу руды. Знатный стахановец Г.Г.Хайдин 9 января 1942 года установил небывалый рекорд. Один, без подручного, он отбил 151 кубометр руды, выполнив сменную норму на 2389%, а затем поставил новый рекорд, выполнив сменную норму на 3322%. Ученик Хайдина – В.И.Дементюк 25марта 1942 года выполнил сменную норму на 5470%, отбив 1395 тонн руды и установив всесоюзный рекорд выработки.

    Руководство рудоуправления, инженеры, рабочие, днями и ночами бились с решениями проблем. Порой не расходились по двое – трое суток, и, как правило, находили решения. Требование – все для фронта, все для победы – этому было подчинено все и, прежде всего, самоотверженный труд горняков.
«Для меня это время было больше, чем напряженным. Много возникало непредвиденного, надо было быть в постоянном поиске, советоваться с руководителями цехов, чаще бывать в рабочих коллективах. Но трудности преодолевали, был создан боевой настрой и та атмосфера, которая исключает слово «нет», «не можем». Девизом и принципом в работе стало: «Надо –сделаем». Лениногорцы имеют полное основание гордиться, что из десяти пуль в девяти, выпущенных по врагу в годы войны, был свинец Казахстана, свинец трудового Лениногорска.» – вспоминал о тех годах Кунаев.
Коллектив рудоуправления к середине 1942 года не только выполнил все поставленные задачи, но вместе с ростом добычи руды и выпуска металлов обеспечил определенный задел и базу для дальнейшей работы, для дальнейшего роста.
В апреле 1942 года, Кунаев вызывается первым секретарем ЦК КПК Скворцовым в распоряжение ЦК КПК. Передав дела инженеру А.И.Новикову, Динмухамед Ахметович вылетел в Алма-Ату для получения нового назначения на пост заместителя Председателя Совета народных комиссаров КазССР.